ОЛЬГА КАБО: КРАСОТА – ЭТО УЖЕ МОЛИТВА ⋆ Apollo
ОЛЬГА КАБО: КРАСОТА – ЭТО УЖЕ МОЛИТВА
Искусство Жить
19 февраля 2018

Для меня Италия – это личные эмоции, благословение Федерико Феллини и цветущая сакура Тонино Гуэрра

– Ольга, расскажите о вашей первой встрече с Италией.

Первая моя встреча с Италией произошла в 1989 году на Московском международном кинофестивале. Я только закончила ВГИК, и после sэкзаменов нас, новоиспечённых артистов, пригласили поработать в оргкомитете. В мои обязанности входило вручать на сцене цветы лауреатам. В том году фильм Федерико Феллини «Интервью» был удостоен Гран-при фестиваля, и во время награждения мне выпала честь преподнести букет самому Федерико. Я дрожала, как осиновый листок… Более того, от волнения и восторга у меня свело пальцы, и я никак не могла выпустить из рук цветы, по-моему, маэстро Феллини пришлось попросту вырывать их у меня. Все произошло так быстро, что я даже не успела насладиться моментом. Каково же было моё удивление, когда на приеме по случаю закрытия МКФ в Георгиевском зале Московского Кремля, мэтр САМ подошёл ко мне, поцеловал в щёчку и воскликнул: «О, бэлла синьорина!». Вы представляете, обычная фестивальная атмосфера: многоголосый гул ресторана, шум толпы, золото вспышек; все разговаривают, пьют шампанское… И вдруг, как в кино, передо мной всё замирает, люди расступаются, и, как в рапиде, ко мне идет Федерико. И я понимаю, что он идет не только в моем направлении, он идет именно ко мне. На секунду я закрыла глаза, а когда очнулась, поцелуй гения уже обжигал мою щеку… А ещё через мгновение ко мне подбегает восхитительная Джульетта Мазина (супруга Феллини) и сердечно меня обнимает.
Все казалось мне каким-то нереальным, как будто меня окружали персонажи фильма «8,5» Феллини.

Когда я вернулась домой, долго не могла уснуть, ещё бы! Сам Федерико Феллини своим поцелуем благословил меня на творчество, на успех и вдохновение! Да, это и была моя первая встреча с Италией.

Каким в тот момент вам показался Феллини?

Он показался мне большим – этакой печальной и прекрасной глыбой, а рядом с ним Мазина – маленькая, артистичная клоунесса, похожая на свою героиню Кабирию из фильма «Ночи Кабирии».

– Как вы считаете, итальянская школа кинематографа отличается от нашей школы Станиславского?

Да, безусловно. Наша школа, школа Станиславского, учит артиста нести за собой «шлейф событий». Погружаться в историю «от и до» и далее, руководствуясь «предлагаемыми обстоятельствами», воспроизводить событие, прочувствовав и пропустив его через себя целиком. В итальянском кинематографе все по-другому.

Например, фильм «Затмение» Микеланджело Антониони с прекрасной Моникой Витти. Известно, что режиссер часто вообще не показывал своим актерам сценарий. То есть, приходя на съемочную площадку, исполнители должны были сыграть сцену, вырванную из контекста всего сюжета. Вот и я, зритель, сейчас, наверное, не смогу вспомнить всю сюжетную линию картины, но яркие, черно-белые незабываемые кадры-образы всплывают перед глазами: Моника растерзанная, заплаканная, в одном белье, в ее взгляде – тревога, страх, любовь – вся палитра чувств… Рассказываю вам сейчас, а самой так захотелось пересмотреть это кино.

Мне очень близка эпоха итальянского неореализма в кино, некий «лайфстайл», фильмы, снятые на одном дыхании. В них стёрта грань, когда, казалось бы, репортажных кадры становятся великим искусством.

– Как вы думаете, почему великое искусство преобладает именно в Италии?

Италия согрета солнцем, возможно, поэтому здесь так много талантливых, красивых и всегда влюблённых в жизнь людей.

– Ольга, а что такое красота?

Что есть красота? Как у Заболоцкого: «Сосуд она, в котором пустота. Или огонь, мерцающий в сосуде». Не существует только внешней красоты, красота – это гармония души. То, что из себя представляет человек – его мысли, желания, энергия добра, которая от него исходит. А как сказал ещё один итальянский гений, Тонино Гуэрра: «Красота – это уже молитва…».

– Ваш любимый город?

Сложно ответить – Рим, Флоренция, Венеция…У меня сложились особенные отношения с Италией. Италию недаром называют колыбелью культуры. Когда я училась на отделении Истории искусства Истфака МГУ, мы с однокурсниками ездили в эту страну, пользовались возможностью изучать искусство не только по книгам и учебникам, как искусствоведы Советских времен. Сами составляли маршруты наших экскурсий, старались воочию увидеть шедевры живописи, скульптуры и архитектуры. И это, конечно, были упоительные путешествия. В Риме меня «оглушила» «Пьета» Микеланджело – юная Богоматерь и постаревший Христос на её руках… Полотна Караваджо в римской церкви Санта Мария дель Пополо, в которых мастер грандиозно передаёт светотень… Фрески Пьера делла Франческо в капелле Баччи в Ареццо, это неподалёку от Флоренции… А вот с Венецией сначала я познакомилась как артистка. В Театре Российской Армии репетировала роль Дездемоны в «Отелло», и так совпало, что в это время мы с мамой и дочкой поехали в этот город на воде. Как-то шли на катере по Большому каналу, и экскурсовод знакомила нас с литературными легендами загадочной Венеции: «А это палаццо Дездемоны, здесь она жила». Потом мы побывали у дома Отелло. И уже позже в Москве, выходя на сцену в образе шекспировской героини, я четко представляла, какой вид откроется передо мной, если распахнуть окна! Про Венецию говорят, что она погибает, тонет, разрушается, плохо пахнет. На самом деле, конечно, это не так. Просто в Венеции, как нигде более, чувствуется ход Времени. Все эти обшарпанные здания, называемые дворцами, эта зеленая вода, эти гниющие деревянные пристани – все говорит о том, что человек всегда должен помнить: «Моменто море…».

А еще был фильм с Ренатом Ибрагимовым, который назывался «Итальянский контракт», где я как раз играла итальянку. Съемки проходили в Амальфи. Это юг Италии, замечательное курортное местечко: море, скалы, горы… Колорит Италии чувствовался во всем! Даже карабинеры, которые, по идее, должны ходить с серьезными лицами полицейских при исполнении, согретые солнцем, постоянно всем улыбались, и казалось, наслаждались жизнью. А увидев красивую женщину, запросто выражали свой восторг. Юг Италии – это вообще отдельная страна!

Но, наверное, любимый — все-таки, Рим. Почему? Именно здесь мой будущий муж Николай сделал мне предложение. Мы поднялись на смотровую площадку над Пьяцца дель Пополо – потрясающей красоты площадью, на которой шло необыкновенное конное шоу, сопровождающееся фейерверком. Поздним вечером при луне Коля попросил моей руки… Он сказал: «Смотри – весь Рим у твоих ног, и я хочу, чтобы моя жизнь была у твоих ног». Разве я могла отказаться? А на следующее утро мы отправились в парк Боргезе, взяли велосипед-тандем и долго катались, наслаждаясь многочисленными памятниками и скульптурами. Ели мороженное, слушали пение птиц. Ощущала себя абсолютно юной, опьяненной романтикой и любовью…

– Вы хотели бы поработать в команде с итальянским режиссером? Возможно, у вас уже были приглашения от сценаристов из солнечной Италии?

Да. Одна из самых ярких встреч с Италией – это встреча с великим сценаристом, писателем и поэтом Тонино Гуэрра. Мы вели переговоры о новом кинопроекте по его сценарию. Идея фильма принадлежала моей подруге, режиссеру Ольге Гарибовой. Тонино пригласил нас к себе в гости для обсуждения сценария будущей картины. Собиралась в поездку с особым трепетом – ведь ехала не просто в Италию, меня ждала встреча с самим Тонино Гуэрра! И он позволил нам прикоснуться к СВОЕМУ миру. Знаете, что меня поразило? Мы приехали в Пеннабилли, маленький городок недалеко от Римини, и вместо привычного указателя «В центр», мы увидели указатель «Гора Тонино Гуэрра» и стрелку прямо. У нас был очень разговорчивый водитель, который сразу нам объяснил, что этот маленький город в горах буквально соткан из разнообразных талантов Тонино – живой легенды, прославившей это место. Прозаик, сценарист, поэт, также художник, и скульптор. В городе можно увидеть множество скульптурных композиций и фонтанов, сделанных его руками. А в лавочках продаётся глиняная посуда, расписанная по эскизам маэстро.

Тонино встретил нас в святая святых – у себя в кабинете. Надо сказать, что дом творческого человека сильно отличается от дома, скажем, бизнесмена или богатого человека. Он совершенно другой. Когда я вошла в маленькую комнату, 3 на 4, не больше, мне сразу бросилось в глаза огромное арочное окно, из которого прямо «выплескивался» вид на горную, осеннюю долину. Гуэрра сидел в уютном кресле перед окном, вокруг – бумаги, рукописи, книги, которые хаотично лежали на полках, стульях, на полу, а стола нет… Поймав мой взгляд, Тонино сказал, что никогда не пишет за столом. «Когда я собираюсь работать, я никогда не знаю, что из этого получится. Лора приносит мне утренний чай, я смотрю на пейзаж передо мной, который каждое мгновение изменяется, и у меня перед глазами возникают образы будущих произведений…»

Я тогда подумала, как по сути мало надо для творчества – природа, тишина и ты…
Потом супруга Тонино, Лора, пригласила нас в гостиную. Это было в 2010 году, за два года до ухода Тонино Гуэрра из жизни. К сожалению, уже во время нашего визита Гуэрра очень плохо себя чувствовал, болезнь его одолевала. Хотя, вы знаете, в 91 год он совсем не выглядел глубоким старцем, скорей мудрецом с живым, блестящим взглядом… Увидев жену, он на повышенных тонах, очень эмоционально, стал что-то выговаривать ей по-итальянски. Лора, женщина с юмором, обернувшись к дорогим гостям, объяснила нам, что эмоции мужа связаны с тем, что она слишком хорошо сегодня выглядит, и муж ее ревнует. Вот такие страсти по-итальянски!

Тонино предложил нам очень проникновенный сюжет для фильма, даже зачитал некоторые эпизоды вслух. В основе сценария – рассказ «Расцветшая зима» из его книги «Семь тетрадей жизни». Это прозаическая поэзия, или «белые» стихи о каждом дне нашей жизни, о внезапно вспыхнувшем желании, о взглядах, дыхании, ведь Гуэрра видел поэзию в самых обычных проявлениях каждодневности. Он верил – в душе каждого человека даже зимой, как в сказке «12 месяцев», может расцвести большое прекрасное чувство. Можно «реанимировать» давно уснувшие эмоции, даже когда на сердце осень – пасмурная, с дождями, иногда со снегом… Наши герои, Он и Она, должны были встретиться вновь, зимой, после длительного расставания. И в самый момент их встречи, вдруг, как по взмаху волшебной палочки, распускается сакура, и мир приобретает совершенно иное звучание, образ, из черно-белого превращается в гармонию красок и оттенков. История вне времени и пространства. Главные в ней – Мужчина и Женщина, и совсем неважно, сколько им лет, где они живут и на каком языке говорят, каждый зритель или читатель смог бы увидеть в наших героях себя… Такова была задумка Тонино.

Мы проговорили очень долго, уже смеркалось. Писатель рассказывал нам о своей жизни, и до сих пор каждая история этого человека звучит в моих воспоминаниях…
– Ты знаешь, где ты сейчас сидишь? – Спросил меня неожиданно хозяин дома, я удивленно на него посмотрела.
– На этом диване последний раз сидел Марчелло Мастроянни, сидел и плакал. Я спросил его: «Почему ты плачешь?». «Я плачу, потому что меня больше не любят женщины», – ответил Мастроянни. Актёр был неправ – до последних дней он был обожаем прекрасным полом, но внутри него погас огонь жизни и желания. Через несколько месяцев Мастроянни не стало…

Я осторожно поднялась с дивана, чтобы ненароком не нарушить той легенды, которую поведал мне Тонино.

Вообще, каждая страница жизни Гуэрра – готовый сюжет для книги или сценария. У него была очень сложная судьба, он прошел концлагерь, где, кстати говоря, и родился поэт Тонино Гуэрра! Чтобы не умереть духовно, он много писал, и эти зарисовки зачитывал своему сокамернику, который впоследствии стал его близким другом и первым издателем. Именно он первый распознал талант Тонино. И когда война закончилась, предложил опубликовать стихи и прозу периода «ссылки», это было для будущего всемирно известного писателя первой пробой пера.

«Вы знаете, Ольга, когда я первый раз после лагеря почувствовал, что я опять живу? Когда я увидел бабочку и у меня не возникло желания ее съесть.» – сказал мне Гуэрра.

– Есть еще кто-то из итальянцев, к кому Вы неравнодушны?

Да, я неравнодушна к творчеству Модильяни. На выставку, которая проходила в Пушкинском музее несколько лет назад, была привезена потрясающая коллекция его живописных портретов и скульптур. Я впервые познакомилась со скульптурным творчеством художника. Особенно меня восхитили скульптуры Анны Ахматовой в образе гуттаперчевой гимнастки. Известно, что у Анны Андреевны был роман с талантливым итальянцем, и в его творениях юная и хрупкая Анна в порыве чувств «врывалась» в пространство выставочного зала.

А ещё, меня поразило то, что в его портретах у людей нет глаз, точнее нет прописанных зрачков – просто пустые глазницы… Взгляды, обращённые внутрь себя, погружённые в глубину души. В этом тайна, загадка, сакральная философия. Герои полотен не смотрят на мир, а впитывают его, вбирают в себя.

– Чем же закончилась история с «Расцветшей зимой», или она еще не закончена?

К сожалению, Тонино Гуэрра ушел, и мы не успели снять этот фильм. Но я очень надеюсь, что мы сможем восстановить рукописные наброски мастера, договориться с вдовой, Лорой Гуэрра, об авторских правах и закончить начатое, посвятив фильм памяти великого Тонино.

Популярные новости